Геосистемные аспекты растительного покрова Чукотки

Юрий Павлович Кожевников © 2010

Растительный покров двух параллельных долин средней Чукотки и скорость его изменения

Влияние современного ландшафтного окружения на растительный покров отчетливо видно при сравнении двух параллельных речных систем: р. Телекай — р. Чантальвеергын — низовья р. Экитыки и верхней половины р. Амгуэмы (в верховьях называемой Вульвывеем). Обе долины имеют широтное простирание, начинаясь в Амгуэмо-Куветском массиве и заканчиваясь в основании Чукотского полуострова меридиональной частью долины Амгуэмы. В Амгуэмо-Куветском массиве отсутствуют сквозные ледниковые долины, на наличие которых здесь указали Н. А. Гвоздецкий и Н. М. Михайлов (1970). Современное оледенение в нем также не обнаружено (Васьковский, 1955). Но, по сведениям С. С. Воскресенского (1968), бассейн Амгуэмы в среднечетвертичное время подвергался полупокровному оледенению, как и район верхних течений левых притоков Анадыря — рек Танюрер, Канчалан.

Чукотка. Бассейн р. Амгуэмы. Поворот на Чанталия. Акварель Ю.П. Кожевникова.

По р. Чантальвеергын проводят границу двух частей Чаунской складчатой зоны (Аникеев и др., 1970). На западе эта граница продолжена по долине р. Кувет, а на востоке она заканчивается устьем р. Экитыки, продолжающей в нижнем своем течении Чантальвеергын. К северо-востоку от последней реки расположены крупные поднятия: Куульское, Куэквуньское и Иультинское, в совокупности образующие Чаун-Иультинский мегантиклинорий. К юго-западу от нее лежит Паляваамский мегасинклинорий, образованный геосинклинальными осадками верхнего триаса (Аникеев и др., 1970). Он отделяет верховья Амгуэмы (Вуль­ вывеем) от р. Чантальвеергын. Восточнее Амгуэма до поворота на север течет по южной границе Восточно-Чукотского массива (на рис. 36 в «Геологии СССР, т. 30, кн. 2» этот массив назван Эскимосским), продолжающегося до восточной оконечности Чукотского полуострова. В субмеридиональном направлении долина Амгуэмы находится в пределах Восточно-Чукотского массива. Восточная граница этого массива практически соответствует ботанико-географической границе, разделяющей континентальную и океаническую Чукотку (Кожевников, 1978). Исследование этих долин начиналось нами приблизительно на одинаковом удалении от долготной нижней половины Амгуэмы. В верховьях, где начинались исследования, высоты над ур. моря, были 400 м на Телекае и 423 м на р. Вульвывеем. В обоих районах поверхностно залегают кислые породы. Однако возможно, что в некоторых местах, особенно в верховьях Вульвывеем, имеются породы среднего состава. И там, и здесь отсутствуют поблизости расположенные метеостанции, и о климате можно судить лишь по разным косвенным данным и по экстраполяции тех метеоданных, которые индицируют какие-либо особенности растительного

покрова в районах, где имеются метеостанции. Кроме того, даже непродолжительное нахождение в каком-либо районе позволяет судить о климате по тем погодным условиям, которые довелось наблюдать в совокупности с некоторыми физико-географическими индикаторами, например, снежниками. Некоторые физико-географы рекомендуют вообще не пользоваться средними метеоданными. Так, А. А. Григорьев писал: «...нам необходимо оперировать с реальными типичными состояниями атмосферы, т. е. оперировать с данными за очень непродолжительные промежутки времени, а не с обычными метеорологическими средними» (Григорьев, 1966. С. 73). Однако все методы использования климатических данных в биогеографии основаны на применении именно средних данных. Опыта использования экстремальных метеоданных для истолкования особенностей растительного покрова мы пока не имеем, и можно лишь догадываться, что такой опыт может оказаться полезным. Он, тем не менее, должен опираться на количественные измерения погодных условий. Концепция физико-географического процесса, разработанная А. А. Григорьевым, на наш взгляд, имеет то преимущество в ботанической географии, что позволяет использовать ее в сугубо качественном отношении, т. е. когда мы не имеем никаких цифровых показателей.

В своей теории о физико-географическом процессе А. А. Григорьев писал о «превращении» климатического процесса в фито-экологогеографический процесс. Он указал также, что «наблюдается большая аналогия между фитоэкологогеографическим процессом и процессом геоморфологическим, которая выражается в том, что и тут и там настоящее сложно, а весьма часто противоречиво переплетено с наследием прошлого» (Григорьев, 1966. С. 64). С концепцией физико-географического процесса согласуется точка зрения В. Б. Сочавы (1944), согласно которой «основной путь разрешения проблемы зависимости распределения растительности от климата — это сопоставление распределения воздушных масс и их динамики». Динамика воздушных масс является на Чукотке едва ли не главнейшим фактором характера растительности покрова в каждом районе.

Касаясь сравнения верховий Вульвывеем и Телекая, отметим, что прежде всего эти районы различаются по условиям формирования физико-географического процесса. На Телекае (точнее, Левом Телекае) район очень хорошо укрыт горами со всех сторон, кроме северо-востока, куда открывается проход в долину Чантальвеергына. Особенно резко котловинный эффект выражен немного выше устья Левого Телекая, где одна из горных складок имеет южный макросклон, которому на противоположной стороне котловины противостоит северный. Крутой южный макросклон экранирует тепло в котловину, а благодаря северному макросклону оно не рассеивается столь быстро, как при отсутствии северного макросклона. В результате бюджет тепла в летнее время в котловине выше, чем за ее пределами. Массы теплого воздуха, поднимаясь над котловиной, препятствуют скоплению над ней облаков, которые обычно обходят ее стороной. Таким образом, поток солнечной радиации не ослабевает. Лишь с приближением фронта со стороны моря небо сплошь затягивается, но дожди кратковременные, ливневые.

Котловинный эффект в этом районе очень резкий, о чем можно судить по продвинутому фенологическому состоянию растительности в начале июля, когда в окрестных районах и в том числе в котловине с оз. Экитыки, расположенной на 50 км южнее, растительность в это время еще только вступает в фазу весеннего развития. Благодаря резкому котловинному эффекту, на Левом Телекае существует краевой форпост лесной растительности в северо-восточной Азии — Телекайская чозениевая роща (Кожевников, 1974 а, б, в). Она тянется по пойме Левого Телекая от его устья до его выхода из гор (2 км) и не выходит за пределы низкой поймы (включающей целую серию проток), имея в ширину 0,8 км. Во время паводков эта пойма уже не заливается, и старые галечники, на которых растут деревья, местами сильно затундровели. Древостой в роще прорежен: деревья отстоят друг от друга в среднем на 4—5 м в центральной части рощи, а по ее краям — на десятки метров. Большая часть рощи представляет редину, но в глубине ее у речки немало участков с сомкнутостью крон 0,8—0,9, где травяной покров составлен в основном Роа urssulensis, дающим покрытие 100%. Высота деревьев до 15 м, что значительно меньше средней высоты чозений близ. пос. Маркове. Имеется обильное возобновление, причем, подрост разновозрастный, т. е. роща находится в процветающем состоянии. Этим она отличается от чозениевых рощ близ Маркова и других районов, где чозениевые рощи составлены деревьями приблизительно одного возраста и практически лишены подроста.

Vaccinium vitis-idaea + Empetrum nigrum

По берегам реки тянутся бордюром ивняки из Salix alaxensis, S . krylovii, S. saxatilis, S. boganidensis. Далее, вглубь следует широкая полоса злаков с Pyrola rotundifolia ssp. incarnata, Oxytropis middendorffii, Astragalus alpinus и др. На возвышенных галечниковых участках в редине рощи имеется разреженное разнотравье с Helictotrichon dahuricum, Saxifraga bronchialis Erysimum pallasii, Pulsatilla dahurica, Potentilla gelida ssp, hyparctica и др. Большие площади сухих галечников покрыты лишайниковыми сообществами, в которых обычны куртины Dryas octopetala ssp. viscida, Empetrum nigrum, Salix saxatilis. В районе Телекайской рощи ледниковые формы рельефа очень разнообразны. Шлейфы гор одеты моренными плащами. Днище котловины выстилает основная морена, которая расчленена до 5—7 м глубины. Тальвег еще не достиг подошвы морены, которая слагает надпойменные террасы. Речка неглубокая из-за того, что часть воды сбрасывается по боковым протокам глубиной около 0,5 м, которые постоянно обновляются. В паводок речка сильно подмывает берега и многие деревья падают. Озера расположены на местах лежания останцов мертвого льда во время отступания ледника. В горной части долины Левого Телекая, имеющей облик типичного трога, имеются ряды конечных морен, фиксирующих ослабевающие подвижки языка ледника. Между холмами морен есть небольшие озера, возникшие, очевидно, на месте неподвижных глыб льда. На южных (и реже на других) склонах сопок и морен на участках различной площади широко представлены степоиды.

Их флористический состав во многих случаях повторяется, но нередко в нем имеются существенные различия. В нижней части одного из южных склонов низкой сопки, обращенного в котловину с рощей, есть небольшой березняк, составленный корявыми и довольно тесно стоящими деревьями до 4 м вые. Betula platyphylla ssp. minutifolia. Березняк невелик по площади, и кустарниковых берез того же вида в нем больше, чем деревьев. Он граничит с зарослями ерника, а выше его рас положен степоид с Сагех obtusata. Другие рощицы берез площадью 10x5 м и менее найдены на склонах глубоких выемок на шлейфе, спадающем к Правому Телекаю. Здесь деревца имеют в выс. всего 2 м, по краю рощицы также окружены кустарниковой порослью. Одиночные березки отмечались и на склоне горы на повороте Правого Телекая, где они поднимаются до выс. 150 м. На шлейфах разных румбов развиты мощные моховые ковры до 30 см мощности, на части которых размещаются массивы Alnus fruticosa выс. 2 м, ерники и багульниковые ерники выс. 0,5 м. Видовой состав этих сообществ очень обеднен и отличается постоянством, проявляющимся в массивах ольхи и в других районах Чукотки. Развитие моховых ковров на скатах связано с отсутствием в районе пятнистых и полигональных тундр, весьма характерных для скатов в менее континентальных районах. На щебнистых склонах гор и на таких же седловинах на высоте не менее 200 м распространены обычные горные тундры, в которых местами обильна Dicentra peregrina. На надпойменных террасах выс. 2—3 м развиты кустарничково-моховые тундры и бугристые кустарничково-осоково моховые болота, в которых мерзлота залегает на глубине 30 см. Близ шлейфов и на слабых скатах сформированы кочкарно-бугристые болота с обилием Eriophorum vaginatum.

В верховья Вульвывеем, несмотря на их большую удаленность от морских побережий, океанические массы воздуха поступают сравнительно легко по долине Амгуэмы-Вульвывеем. Широкие Долины здесь разделены распадками почти до основания. Поэтому устойчивый местный физико-географический процесс по котловинному типу здесь не формируется, а преобладает перенос воздушных масс. Поэтому континентальность местного климата в верховьях Вульвывеем значительно меньше, чем на Телекае. Однако в середине июля низовые снежники, являющиеся показателями океанического климата практически отсутствуют. Долинные ветры, возможно, способствуют сохранению наледей на боковых речках, но тонкие наледи стаивают, как и на Телекае. Феномен обогрева местности отражением тепла южными склонами выражен слабо, т. е. тепло быстро рассеивается. О важной роли долин в перемещении воздушных масс свидетельствует движение по ним дождевых облаков, чего не наблюдалось на Телекае. Возможно, что это связано с относительной высотой окрестных гор 500—600 м (но за

Caltha arctica

придолинной цепью гор к северу следуют горы с абсолютными отметками в среднем 1500 м), тогда как на Телекае многие горы вызвышаются над долинами на 700—800 м, а гора Дальняя — более чем на 1400 м. В обоих районах реки прорезают мощную толщу ледниковых отложений (донную морену), геоморфологически представляющую надпойменную террасу. В районе Телекая поверхность донной морены заболочена, тогда как в верховьях Вульвывеем она покрыта редкотравной растительностью, представляя горные тундры. Наряду с существованием на Телекае лесной растительности и обширных зарослей кустарников, развитие болот на поверхности данной морены указывает на большую фитопродуктивность ландшафта там, чем в верховьях Вульвывеем. В обоих районах на донной морене обильны озера и озерки, но на Телекае они часто имеют илистое дно (за исключением ледниковых озер с каменисто-песчаным дном) и вообще более эвтрофны, чем в верховьях Вульвывеем, где некоторые озера пересыхают или сильно уменьшаются в результате просачивания воды в рыхлый грунт. Последнее свидетельствует о более глубоком, чем на Телекае, уровне вечной мерзлоты. Характерно отсутствие Arctophila fulva, которая на Телекае — обычный вид. Нет обширных осочников из Сагех aquatilis ssp. stans, гигрофитная фракция флоры вообще очень бедна, чего нельзя сказать о Телекае. Небольшие по площади сырые местообитания заняты кочкарниками из Сагех bigelowii ssp. lugens и лишь совсем малые участки с Eriophorum vaginatum, занимающей на Телекае значительные площади в понижениях и на слабых уклонах.

Дождей в верховьях Вульвывеем выпадает больше, чем на Телекае, а ландшафт оказывается суше. Влага, таким образом, слабо утилизируется ландшафтом, преимущественно уходя в гидросеть. По А. А. Григорьеву (1966. С. 35), «...одно из свойств физико-географического процесса таково, что чем больше накапливается им неорганического вещества, тем меньше вырабатывается органического и наоборот». В нашем случае очевидно, что в районе Телекая органического вещества вырабатывается в несколько раз больше, чем в верховьях Вульвывеем. Однако, как это соотносится с выработкой неорганического вещества, мы сказать не можем. Ясно лишь, что процессы выщелачивания, эмиграции элементов минерального питания растений, испарения и т. п. более интенсивны в последнем районе, в котором и «климатическая автономность» меньше, чем на Телекае.

Донная морена явно относится ко времени максимального оледенения, так как выстилает все межгорные долины, сильно расчленена мелкими долинами и ложбинами, и перекрыта более молодыми конечными моренами, в некоторых случаях образующими валы. Растительный покров Телекая относится к континентальному типу по наличию эдификаторных древесных пород: Chosenia arbutifolia и Betula platyphylla (В. cajanderi), наличию древесной Salix udensis, разнообразных степоидов, мощным зарослям ольхи, низкокустарниковым зарослям Betula nana ssp. exilis, часто в равномерном соотношении с Ledum palustre (Кожевников, 1974а, б).

Растительный покров верховьев р. Вульвывеем весьма океаничен. Здесь преобладают сухие горные тундры: дриадовые и смешанные с клонами Empetrmn nigrum, Dryas octopetala ssp. viscida, Rhododendron parvifolium, Arctostaphyllos alpina, Vaccinium uliginosum. Дриадовые тундры мелколистные, лишайниковые и имеют «прибитый» облик. Эти тундры говорят о том, что в зимнее время в этом районе свирепствуют сильные ветры, сдувая снег не только со склонов гор, но с поверхностей высоких надпойменных террас. О том же свидетельствуют толокнянковые участки тундр, приуроченные большей частью к южным склонам возвышений, как и в других районах Чукотки с суровым климатом. Зимой ветры дуют по долине снизу, так как Cassiopeta, индицирующие места снегонакопления, расположены на склончиках, обращенных вверх по долине. Горные тундры, разумеется, весьма характерны и для Телекая, где они значительно разнообразнее, чем в верховьях Вульвывеем. В последнем районе склоны разной экспозиции флористически различаются меньше, чем на Телекае.

Деревья в верховьях Вульвывеем отсутствуют, а кустарниковая растительность представлена разреженными пойменными ивняками высотой в среднем 1 м из Salix alaxensis с крупными куртинами S. krylovii в некотором удалении от русла реки. В боковых долинах кустарниковая растительность сходит на нет приблизительно в 1 км от Вульвывеем, т. е. долина этой реки имеет большую континентальность климата, чем долины, спадающие к ней, так, что котловинный эффект в некоторой степени проявляется и здесь. Континентальной чертой является также наличие кустов Alnus fruticosa на конусах выноса полураспадков на склонах гор. Эутрофные тундры не отмечены, как и на Телекае. Болота, судя по всему, развиваются в нейтральной среде. На них отсутствует Rubus chamaemorus, очевидно, по той же самой причине, что и на оз. Эльгыгытгын, — обилию пористых грунтов. В долине по западинам на шлейфо-террасах имеются небольшие по площади ерниковые заросли до 40 см вые., но в основном березка имеет плагиотропный рост. Низкокустарниковые смешанные заросли березки и багульника отсутствуют.

К континентальным чертам относится и отсутствие нивальной растительности, в том числе обширных Cassiopeia. Однако некоторые нивальные виды встречаются близ наледей Сагех tripartita, Koenigia islandica, тогда как другие: Salix poiaris, Ranunculus pygmaeus, R. nivalis, Rumex arcticus не обнаружены. Как и в районе Телекайской рощи, здесь отсутствуют также многие луговинные виды: Aconitum delphinifolium, Artemisia tilesii, Salix chamissonis, Veratrum oxysepalum, а также пойменные: Anemone richardsonii, Merckia physodes, Festuca rubra и др. Как и во многих других районах с океаническим типом растительного покрова, в верховьях Вульвывеем имеются западные континентальные виды, причем, такие, как Salix tschuktscnorum, Oxytropis campestris и Dicentra peregrina весьма обычны (первый вид поднимается в горы до 400 м), a Saussurea nuda и Cassiope ericoides редки (оба вида находят здесь предел своего северо­восточного распространения). Из восточных океанических видов в этом районе отсутствуют Rhododendron camtschaticum, Carex nesophila, Dodecatheon frigidum, Salix chamissonis и др., имеющие индикаторное значение. Однако большая серия континентальных видов, характерных для флоры Телекая, здесь также отсутствует: Oxytropis middendorffii, Silene repens, Helictotrichon krylovii, H. dahuricum и даже Cnidium cnidiifolium и Festuca auriculata.

На макросклоне, обращенном на юг, многочисленны каменисто-щебнистые поверхности, являющиеся экраном тепла, излучаемого в межгорную котловину с рощей. Фото Ю.П. Кожевникова.

На южных склонах высоких моренных террас имеются криоксерофитные группировки, аналогичные степоидам на Телекае, со значительным обилием Artemisia kruhsiana, Dracocephalurn palmatum, Polygonum laxmannii, Astragalus tugarinovii (последние три вида найдены только на этих склонах). Эти группировки характеризуют данный район как весьма суровый. Простое флористическое сопоставление его с районом устья Рекууля на р. Ванкарем могло бы привести к мысли о том, что условия среды в верховьях Вульвывеем более суровы, чем на Рекууле, где имеются реликтовые континентальные виды и даже степоиды, отсутствующие в данном районе. Однако на Рекууле отсутствует Alnus fruticosa, и отсюда становится ясно, что сопоставление районов по реликтовым видам, а также и по их группировкам имеет очень ограниченную значимость и способно привести к противоречиям, т. е. по одним признакам мы должны сделать один вывод, а по другим — противоположный ему. При таком сопоставлении главная роль должна принадлежать зональным признакам растительного покрова, а не реликтовым. Следовательно, наличие ольховника в верховьях Вульвывеем указывает на большую континентальность местного климата, чем наличие степоидов и ряда континентальных видов на Рекууле. Оценка климата по наличию во флоре данного района реликтовых видов, а не зональной растительности способна привести к неправильному толкованию, противоречащему данным физико-географов, как это было, например, в случае с о-вом Врангеля, где были обнаружены виды степоидов (Кожевников, 1975).

Некоторые характерные для всей Чукотки виды оказываются также имеющими индикаторное значение в отношении климата. Например, было установлено отсутствие Anemone sibirica в резкоконтинентальных Чантальском и Экитыкском районах. Наряду с другими признаками обычность этого вида в верховьях Вульвывеем свидетельствует, по крайней мере, о меньшей континентальности местного климата по сравнению с названными районами. Об этом же говорит произрастание Artemisia kruhsiana на склонах высоких надпойменных террас. Восточнее этот вид встречается исключительно на речных галечниках.

Первые маршруты, совершаемые радиально от лагеря, позволяют судить о равномерности флористической насыщенности ландшафта. Степень этой равномерности определяется по числу видов, встречаемых лишь на одном каком-то маршруте. Если число таких видов велико, то можно говорить о неравномерной флористической насыщенности местного ландшафта, что, конечно, сильно зависит от его геоморфологической структуры. В этом отношении можно отметить, что район верховий Вульвывеем имеет более неравномерную флористическую насыщенность, чем район Телекайской рощи, несмотря на то, что в последнем районе растительный покров значительно богаче по структуре, т. е. его составляют более разнообразные сообщества и группировки. Вместе с тем это свидетельствует о большом числе видов, которые могут быть и нередкими, но встречающимися лишь локально или приуроченными к фациям одного урочища или непрерывной серии урочищ, например, лево- или правобережью реки с разным радиационным режимом. Причем, сказанное касается таких видов, которые обладают в целом слабой индикаторной ролью, например, Spiraea stevenii, которая приурочена исключительно к разным фациям левого берега (под южными склонами гор) и не встречается в иных системах урочищ. Склоны эти служат рефлекторами тепла, но сами по себе флористически бедны, очевидно, из-за более кислых пород, богатых солями железа.

Следует, однако, подчеркнуть, что, несмотря на недостаточную флористическую насыщенность в районе верховий Вульвывеем, распределение растительности по типам местообитаний вполне устойчивое, т. е. растительность стабилизирована согласно физико-географической обстановке. Критерием такой стабили зированности является повторение одной и той же растительности на сходных местообитаниях. По-видимому, установление факта устойчивого распределения растительности по типам местообитаний может служить основанием для экстраполяции физико-географической обстановки по растительному покрову.

Типы местообитаний района Телекайской рощи были охарактеризованы ранее (Кожевников, 19746), но с тех пор их распределение по ландшафтным экофонам (ЛЭ) было несколько уточнено. Для наглядности ниже перечислим типы местообитаний ландшафтов обоих сравниваемых районов с некоторыми характерными для них стенотопными видами, группируемые в ЛЭ.

Район Телекайской рощи

Здесь нами выделены следующие ЛЭ с растительностью: ПАЛЭ — 1) чозениевая роща (Salix udensis, Poa urssulensis, Stellaria calycantha ssp. pilosella), 2) лишайниковые галечники, 3) сухие галечники и пески (Helictotrichon dahuricum, Pulsatilla dahurica, Leymus ajanensis), 4) сырые галечники отмер ших русел и близ наледей (Pleuropogon sabinii, Koenigia islandica, Ranunculus hyperboreus), 5) галечники горных ручьев с кустарничково-луговинной обедненной растительностью; СЛЭ — 6) скалы каньонов, 7) останцовые скалы;

На южном макросклоне котловины с Телекайской рощей имеется еще одна древесная порода - плосколистная береза, образующая небольшую рощицу или колок (показан стрелкой). Березнячок находится в окружении степоидов. На этом же склоне краевое местонахождение можжевельника сибирского. Фото Ю.П. Кожевникова.

КДЛЭ — 8) южные склоны различных морен с ксероморфной растительностью, в том числе степоидами (Lychnis sibirica, Pulsatilla nuttalliana ssp. multifida, Calamagrostis purpurascens), 9) прочие склоны морен с разреженными ивняками из Salix krylovti, кустарничково-моховыми сообществами, багульниковыми ерниками и редкой ольхой со Spiraea stevenii, 10) каменные осыпи — курумники с единичными растениями, 11) щебнистые склоны гор и осыпи с дриадовыми, кустарничково-лишайниковыми и кустарничковыми сообществами, ольшаниками, группами древесных берез, ивняками и ерниками; КЭЛЭ — 12) горизонтальные поверхности морен с дриадово-лишайниковыми и разреженно-кустарничковыми сообществами (Helictotrichon krylovii), !3) низкие гряды на надпойменной террасе с горной тундрой (Сагех melanocarpa), 14) горные седловины с редкотравьем (Dicentra peregrina), 15) наиболее возвышенные участки галечников (неоэлювий) в роще, не заливаемые в дамый высокий паводок. ГЛЭ — 16) ложбины в роще с вороничными, кустарничковыми, кустарничково-разнотравными, грушанковыми, ивнячковыми - Salix saxatilis — сообществами (Corallorrhiza trifida, Astragalus schelichovii), 17) приречная часть надпойменных террас со злако выми, кустарниково-злаковыми, кустарниковыми сообществами с Salix alaxensis, S . boganidensis, S. saxatilis, Ribes triste и др., с голубичниками и голубиковыми ивняками, 18) сухомоховые и мохово-лишайниковые участки на склонах гор и холмов, на шлейфах и шлейфотеррасах с луазелериевыми, брусничными и кустарничково-моховыми тундрами; 19) луговины по полосам поверхностного стока на склонах гор, 20) луговины на сусликовинах, 21) конусы выноса с иво-ольшаниками, ивняками из Salix krylovii, багульниковыми ерниками; ОЛЭ — 22) берега ледниковых озер, 23) низинные озера на равнине ( Hippuris vulgaris , Sparganium hyperboreum ); ТЛЭ — 24) кустарничково-сфагновые ложбины между возвы­ шениями расчлененных морен (Pinguicula villosa), 25) мощные моховые ковры на шлейфах, 26) кочкарники из Eriophorum vaginatum, 27) бугристые проточные болота на шлейфах, 28) бугристые болота на равнине, 29) осоковые болота с озерками на равнине.

 

Район верховий Вульвывеем

Здесь нами выделены следующие ЛЭ с растительностью: ПАЛЭ— 1) приречные валунники (Pedicularis villosa, Rumex graminifolius, Artemisia borealis), 2) приречные галечники (Astragalus frigidus), 3) приречные пески (Artemisia kruhsiana, Bromopsis pumpelliana), 4) наилки по пересохшим протокам (Eriophorum scheuchzeri, Minuartia biflora), 5) галечники ручьев с мезоморфным редкотравьем; СЛЭ — 6) скалы вдоль полураспадков на склонах гор (Woodsia glabella, Saxifraga eschscholtzii, S. tenius), 7) скалы на склонах гор (Cystopteris fragilis ssp. dickieana, Potentilla nivea, P. uniflora); КДЛЭ — 8) валунчиково-галечниковые склоны террас и моренных холмов (Astragalus tugarinovii, Polygonum laxmannii, Potentilla arenosa, Dracocephalum palmatum, Salix pulchra var. anadyrensis, S. hastata), 9) курумники (Dryopteris fragrans), 10) крутые конусы выноса полураспадков (Ainus fruticosa, Ribes triste), 11) каменисто-щебнистые склоны гор (Saxifraga punctata, Artemisia furcata, Arenaria capillaris); КЭЛЭ—12) горизонтальные поверхности моренных террас (Silene stenophylla); ГЛЭ — 13) затундровелые участки надпойменной террасы с кустарничковыми тундрами (Salix saxatilis, Agrostis trinii, Leymus ajanensis, Chamerion latifolium), 14) парковые ивняки (Salix alaxensis) 15) шлейфы гор с кустарничково-моховой тундрой (Claytonia acutifolia), 16) ложбины временного стока с влажными кустарничково-моховыми тундрами, 17) участки вдоль ручейков в широких ложбинах на террасах (Gentiana glauca), 18) кустарничково-моховые участки на склонах (Сагех podocarpa, Senecio tundricola. Rhododendron parvifolium); ОЭЛ — 19) берега озер на моренных террасах (Caltha arctica, Deschampsia cespitosa ssp. borealis); ТЛЭ — 20) подсклоновые болота (Саrех vaginata), 21) бугристо-мочажинные болота на моренах (Beckwithia chamissonis, Senecio kjellmannii, Pinguicula spathulata, Andromeda polifolia).

Сравнение районов

Сравнение районов по числу типов местообитаний показывает, что район верховий Вульвывеем фациально беднее, чем район Телекайской рощи. Соответственно беднее оказалась и флора (175 видов против 232). Возможно, что флора в верховьях Вульвывеем выявлена не со всей полнотой, но ее обедненность по сравненик с Телекайской флорой не вызывает сомнения. Флора района Телекайской рощи также не является богатой по сравнению с флорами других районов Чукотки. Ее обедненность мы связывали с развитием более конкурентоспособной растительности, занимающей большую часть благоприятных местообитаний (Кожевников, 1974, 1979). Однако еще большая обедненность флоры верховий Вульвывеем нуждается в ином объяснении, если основываться на современном состоянии растительного покрова. В конце этого раздела мы коснемся исторической интерпретации этой обедненности вкупе с другими фактами.

Оба сравниваемых района занимают особое положение в бассейнах соответствующих рек. Но район Телекая отличается максимально континентальным типом растительного покрова сравнительно с более восточными районами, а район верховий Вульвывеем более океаничен, чем районы, расположенные ниже по этой реке. Первый район обладает всеми признаками для отнесения его к подзоне кустарниковых тундр. Второй район относится к подзоне типичных (кустарничково-моховых) тундр, однако немного ниже по реке (там, где нет «крестовины долин» начинается участок кустарниковых тундр, который, вероятно, представляет остров кустарниковых тундр в подзоне типичных тундр. Его верхняя (по реке) граница может быть проведена от горы ниже р. Кривой к горе на противоположной стороне Вульвывеем. Ниже по реке на конусах выноса из полураспадков и по шлейфам Alnus fruticosa образует парковые насаждения выс. до 2 м на мощном сухом кустарничково- моховом напочвенном покрове, напоминающем сухое болото. Здесь обычны также низкие заросли Salix krylovii и Betula папа ssp. exilis, обильна Spiraea stevenii. Имеется Boschiakia rossica, отсутствующая выше по реке, где ольха представляет редкость. Кустарники не поднимаются высоко на конусы и приурочены к местам со значительным уклоном. Ольха обильна и на южном, и на север­ ном склонах. Кусты Ribes triste здесь крупнее. Немного ниже по реке ольха образует массивы уже не только на конусах выноса, но и на низких надпойменных террасах, что свидетельствует об увеличении местной континентальности климата. Она выходит также на ровные участки склонов гор, поднимаясь по ним приблизительно до 70 м. Хотя массивы ольхи на склонах разрозненны, все же можно говорить о кустарниковом поясе, тем более, что на склонах имеются также массивы ивняков.

Betula папа ssp. exilis

В обоих сравниваемых районах вниз по долинам тянутся моренные ландшафты. Обычно морены образуют холмы и надпойменные террасы с подвижным склоном к реке выс. от 0,8 до 8 м. Местами террасы сложены сортированными мелкими валунчиками с песком или супесью. Местами материал не сортирован, видны крупные и мелкие валуны. Поверхности террас заняты кустарничково-моховыми тундрами, болотами с озерками в понижениях, а на перегибах в долины обычны ксероморфные тундры, на Телекае включающие виды степного разнотравья, отсутствующие на Вульвывеем. Ниже котловины с рощей по Телекаю совершенно отсутствует повторяемость степоидов по набору видов, лишь отдельные виды встречаются в них регулярно. В число таких видов включился и Aster alpinus, отсутствующий в районе рощи, но ниже по маршруту отмечавшийся постоянно в значительном обилии. Степоиды располагались и в верхних, и в нижних частях склонов высоких надпойменных террас. Довольно часто наблюдались ксероморфные кустарничковые тундры с примесью видов, населяющих степоиды. Некоторые кустарничково-лишайниковые участки с видами степоидов напоминали вытоптанные пастбища. По соседству с такими участками с равной вероятностью располагались либо травяные ксеромофные сообщества характерного серого цвета, либо кустарничковые (часто с Dryas octopetala ssp. viscida), особенно вороничные.

В низовьях Телекая (близ его впадения в Чантальвеергын в 30 км от Телекайской рощи) в пойме встречаются лишь единичные чозении, так как ландшафт перед Чантальским хребтом довольно открытый. Однако ивняки вдоль реки высокие (до 2,5 м) и со значительной примесью Alnus fruticosa. Кое-где встречается древесная береза, но мы ее не видели. Ее собрал В. Е. Недоносков в 1952 г. где-то в среднем течении р. Чантальвеергын (Гербарий МГУ). На склонах южных румбов Чантальского хребта ольха поднимается до выс. 200 м; выше следуют дриадовые тундры, имеющие ярко-зеленый цвет. Вдоль Чантальского хребта по весьма широкой долине Чантальвеергына дуют сильные ветры, поэтому на водораздельных пространствах мало кустарниковой растительности, однако встречается даже ольха, что является показателем континентальности климата.

В верховьях Вульвывеем, в 20 км ниже первой нашей стоянки, близ устья р. Гитленумкувеем на обширной галечниковой террасе, прорезанной многочисленными временными протоками, имеется крупный массив ольхи до 2,5 м вые. Местами заросли сомкнутые, но в основном имеют парковый облик и приурочены к бровкам проток. В нижних частях склонов гор ольшаники встречаются при различной экспозиции. По фитомассе ольхи данный район, повидимому, превосходит и Чантальский, и Экитыкский районы с более континентальным климатом. Столь интенсивное развитие кустарниковой растительности здесь обусловлено наличием мощного горного кряжа с северной стороны долины с высотами более 1200 м. Его крутые каменистые склоны, обращенные на юг, отражают тепло, что, вероятно, дает больший эффект для развития растительности, чем защита долины кряжем от северных ветров. Растительность склонов очень бедна, так как они в основном покрыты крупнообломочным материалом кислого состава.

Salix alaxensis

В боковых долинах в связи с повышением их днищ ольшаники выклиниваются в 2—3 км от Вульвывеем. Чуть дальше ольхи по боковым долинам распространены ивняки (Salix alaxensis). На южных склонах низких холмов степоиды отсутствуют, но единично встречается Rosa acicularis, сопутствующий степоидам в более континентальных районах. Под склонами террас в боковых долинах имеются единичные снежники и, хотя нивальных группировок около них нет, встречаются небольшие куртинки Salix poiaris и редкие растения Saxifraga hyperborea и Carex tripartita. Открытые группировки галечников-валунников в обоих сравниваемых районах бедны из-за интенсивных паводков. На участках, не затрагиваемых паводком, сформированы кустарничковые тундры. На низких террасах обычны ерники до 40 см высотой. Однако Betula middendorffii, имеющаяся в низовьях Телекая, на Вульвывеем отсутствует. В 10 км ниже устья Гитленумкувеем на надпойменной террасе Вульвывеем над ивняками вызвышается единственное трехствольное дерево Chosenia arbutifolia 8 м вые. Оно растет против протяженного южного склона горного кряжа, представляющего экран тепловой радиации. Противоположный склон долины в данном месте также не прерывается боковой долиной. Всего лишь в 2—3 км ниже чозении начинается гигантская наледь, занимающая по ширине всю пойму и вытянутая по реке на много сотен метров. По долине снизу дуют холодные ветры, приносящие низкую дождевую облачность (берингийский тип погоды). Днище долины с этой наледью расположено на вые. 335 м над ур. моря. От устья р. Теплой (1-я стоянка) наледь расположена в 32—33 км и, следовательно, в этом промежутке средний уклон днища долины составляет 2,5 м/км.

Прямо против наледи в нижней части южного макросклона находится наиболее крупный массив ольхи. На широком конусе выноса из распадка кусты достигают 3—4 м вые. Здесь найдена Salix shwerinii (крайнее северо-восточное местонахождение). Ольха растет как на каменистом (валунчиковом) субстрате, так и на хорошо задернованных местах. Во многих местах под кустами ольхи имеется густой напочвенный покров из Betula nana ssp. exilis, Salix saxatilis, Vaccinium uliginosum, Ledum palustre ssp. decumbens, Pentaphylloides fruticosa, Spiraea stevenii. Ribes triste встречается лишь среди ольхи. Она плодоносит, хотя не всегда обильно. Иногда в ольшаниках образует ковры Pyrola rotundifolia ssp. incarnata, которая обычна и в составе иной растительности. Грушанка с желтыми пыльниками в районе отсутствует. Сообщества бедны флористически в силу конкурентных преимуществ названных видов. Ольха растет и на северном макросклоне, но в меньшем количестве. На южном же макросклоне и под ним заросли ольхи занимают сотни квадратных километров. Все эти признаки растительного покрова характеризуют его с континентальной стороны. Однако именно в этом районе впер­ вые на пути вниз по Вульвывеем появляются океанические доминанты: Rhododendron camtschaticum и Carex nesophila, причем они сразу же становятся обычными видами, а рододендрон нередко выступает доминантом кустарничковых тундр близ края высокой надпойменной шлейфо-террасы. Он встреча ется здесь в разных условиях, в том числе в крупных ольшаниках по прогалинам. Из других видов, обычных в более восточных районах, но отсутствующих в районе Телекайской рощи, можно назвать Salix poiaris, Merckia physodes, Aconitum delphmifolium, Saxifraga eschscholtzii. Вместе с тем, многие виды, характерные для нижней половины бассейна Амгуэмы и океанических районов, здесь отсутствуют: Nardosmia frigida, Ranunculus nivalis, R . pygmaeus, Eritrichium villosum, Anemone richardsonii, Salix phlebophylla, S. lanata, Artemisia tilesii и др. Нет кальцефитных, нивальных и мезоморфных луговинных сообществ, характерных для океанических районов. В данном районе появились луазелериево-моховые тундры. Loiseleuria procumbens не имеет какой- либо четкой закономерности в распространении на Чукотке, хотя в некоторых районах этот вид не обнаружен.

Отсутствие в данном районе обширных участков с мощным моховым ковром отличает его от района Телекайской рощи. В районе, таким образом, сочетаются континентальные и океанические флористические признаки, хотя по растительности его нужно относить к континентальному типу. Весьма характерно, что континентальные черты растительного покрова в нем усилены по сравнению с районом 1-й стоянки, тогда как на Телекае при движении вниз по реке на такое же расстояние они ослабляются. Все это находится в связи с орографией местности, трансформирующей климатические условия.

Выше гигантской наледи на Вульвывеем надпойменные террасы образованы почти исключительно валунчиково-галечниковым материалом, а ниже этой наледи 9 км они сложены песком, хотя имеются останцы галечниковых террас, возвышающиеся над песком в виде плоских холмов. По краям террас пески развеваются, и на них существует редкотравная растительность с Leymus ajanensis, Artemisia kruhsiana, Chamerion latifolium, Stellaria edwardsii. На песчаных почвах особенно много Boschniakia rossica, тогда как в склоновых ольшаниках ее нет вовсе. На р. Чантальвеергын пески имеются, но расположены они зна чительно ближе к Амгуэме приблизительно в 35 км от устья р. Экитыки, которая продолжает р. Чантальвеергын. Ниже гигантской наледи Вульвывеем расширилась, и на ней появились острова, сложенные песком. Дно реки в этом районе также было песчаное. Пески, по-видимому, вымыты из морен, расположенных выше по реке, и отложены здесь во время таяния последнего ледника в верховьях Вульвывеем.

Поскольку долина стала шире, в средней части надпойменных террас (по наблюдениям на маршрутах в 15 км ниже наледи) стало больше кочковатых болот, в связи с чем появился Pedicularis parvlflora ssp. pennellii, но Rubus chamaemorus не оказалось и здесь, тогда как в бассейне Чантальвеергына она встречается везде. На скалах и в нижних частях южных склонов были обильны кустарнички (багульник, березка, голубика, Rhododendron camtschaticum, Arctostaphylos alpina, Salix tschuktschorum, Loiseleuria procumbens). Их засилие является фактором обеднения флоры, так как ими заняты все благоприятные местообитания. Однако и на многих подножиях склонов, где существуют лоскутные кустарничковые тундры, набор видов беден из-за кислых горных пород.

В боковых долинах кустарниковая растительность сходит на нет в 2 км от Вульвывеем при уклоне днища около 5°. Ольха исчезает сначала в пойме, затем в нижних частях склонов гор. Ива аляскинская вдоль русел проникает несколько дальше ольхи на склонах. Отношения этих двух видов при повышении днищ боковых долин полностью соответствуют их отношениям вообще на Чукотке, Rhododendron camtschaticum в районе очень обилен и повсеместен. Он растет даже на сфагновых подушках близ скал или курумников.

На южных склонах гор на участках, где можно было бы ожидать степоиды, их нет, а имеется лишь некоторое подобие криоксерофитных группировок с обилием Arenaria capillaris, Potentilla nivea, в которых есть и кустарнички, a Rhododendron camtschaticum весьма обилен. В глубоких депрессиях песчаных террас с осоковыми болотами Alnus fruticosa растет ровными рядами по кромке болота, не поднимаясь на склоны депрессии, т. е. на наиболее влажной, но не болотистой почве. Неподалеку она может расти и на песках. Произрастание ольхи по окраине болот свидетельствует о большей континентальности местного климата, чем в районе горы Амгуэма (ниже по реке). Торфянистая дернина на надпойменных террасах выс. 4 м достигает 30 см мощности. Ее образует разложение кустарничковой тундры со сплошным покрытием и с очень незначительным участием мхов.

Вторжение океанических масс воздуха в этот район хорошо заметно. Пять дней нашего пребывания в нем постоянно дул восточный ветер, несший низовую облачность. То и дело сыпал мелкий дождь. Температура днем не превышала 10°. Вершины гор (около 700 м) покрылись снегом, который днем не стаивал. Позднее, находясь близ оз. Янранай, мы наблюдали издали, что в долине с наледью и с единственной чозенией постоянно сгущаются тучи и идет дождь, тогда как в районе оз. Янранай погода ясная, безветренная. Названное озеро находится более чем в 30 км от наледи, на выс. 290 м над ур. моря. На 1 км приходится около 0,7 м падения высоты. На этом пространстве ландшафты существенно различаются, поскольку горы раздвигаются, уступая место обширному участку всхолмленной равнины, посередине которой течет Вульвывеем. Ниже района песков некоторое время тянутся низменные пространства (только с одной террасой), среди которых возвышаются останцы II террасы из моренного материала. Местами между останцами река вскрывает мощную толщу темной супеси, подстилаемой, очевидно, водоупорным горизонтом. На таких участках обычно развиты проточные болота.

Loiseleuria procumbens

На генеральном повороте реки в районе оз. Янранай рыхлый материал II террасы подстилается коренными породами, выходящими в долину в виде глыбовых скал светлого цвета. Близ реки высота II террасы составляет 10—12 м. Поскольку склоны (15—45°) ее неюжные, они покрыты кустарничково-моховыми или кустарничковыми тундрами с Rhododendron camtschaticum, Loiseleuria procumbens. У подножий склонов террасы, обращенные на север, развиты нивальные кассиопейно-диапенсивые тундры, в которых впервые по маршруту появляются Veratrum oxysepalum и Anemone richardsonii, что усиливает океанический оттенок флоры. Горизонтальная поверхность террасы покрыта сухой лишайниково-дриадовой или влажной кустарничковой (но с участием нового по маршруту вида — Salix phlebophylla - тундрой. Обычны также участки, переходные от условий КЗЛЭ к условиям ГЛЭ, т. е. имеется выраженный почвенный слой, хотя растительность горная, разреженная. На таких участках абиотическая составляющая среды, по-видимому, находится в равновесии с биотической или не превалирует над нею. На террасах распространены болота с крупными морозобойными пятнами суглинка или голых валунов. В этом районе впервые появились пойменные осоковые болота с Сагех rariflora и Saxifraga hirculus с фоном Сагех aquatilis ssp. stans. Они желтеют четкими пятнами в слабых депрессиях среди кустарничковой тундры Vaccinium uliginosum + Salix saxatilis + Hedysarum hedysaroides ssp. arcticum.

В районе оз. Янранай обилие Alnus fruticosa резко снижено, однако и на южных, и на северных склонах краевых гор имеются разреженные ольшаники. Ольха поднимается по склонам до 150—200 м. На шлейфах низких гор, на покатых склонах от останцов террас, на полосах стока и вдоль поверхностных ручейков широко распространены эутрофные тундры, отсутствовавшие выше по реке, они имеют типично восточно-чукотский облик, хотя нередко граничат с ерниками, переходящими в ольшаники. Таким образом, восточная растительность Чукотки соседствует с западной. Многие эутрофные тундры, по-видимому, приурочены к нейтральным почвам, лишенным катионов кальция, так как рядом с кальцефитами (Сагех misandra, Salix reticulata, Senecio kjellmannii) растут кальцефобы (Andromeda polifolia, Betula nana ssp. exilis и др.). Существование нейтральных почв, возможно, связано с расположенными выше по склону курумниками, в которых, вероятно, идет более интенсивное прогревание, чем на щебнистых участках склонов, где воздушных промежутков больше, но зато промежутки эти меньше и в целом обладают лучшей теплоизоляционной способностью. Более интенсивное прогревание субстрата ведет к постоянному подтаиванию вечной мерзлоты и непрерывному сочению холодной воды, выносящей из почв растворенные и кислые, и основные соединения. Этим достигается активная нейтрализация почв, на которых формируются эутрофные тундры. Под курумниками они встречаются довольно часто. Сочение вод от подтаивания вечной мерзлоты наблюдается и на скалах, особенно обращенных на север. На них обитают в таком случае Saxifraga tenuis, S. eschscholtzii, Woodsia glabella, Campanula uniflora.

В районе контактируют два геологических комплекса: Амгуэмо-Куветский и Искатеньский. Последний включает свиты, содержащие основные породы и, возможно, что часть эутрофных тундр обязана своим существованием освобождению кальция из плагиоклазовых пород. В районе весьма широко представлены мезоморфные луговины. Они также весьма походят на восточный тип с Erigeron humilis, с фоном Festuca altaica и Сагех podocarpa, с обилием Pentaphylloides fruticosa. Под уступчиками на протяженных шлейфах весьма обычны субнивальные, ленточные тундры с характерными пятнами нивального, черноватого, мелкого мха.

В узких долинках, тянущихся с запада на восток, создается свой локальный климат, благоприятный для развития ивняков и высоких (в среднем 80 см) ерников. В некоторых местах к благоприятному локальному климату добавляется обогащенное минеральное питание от стока вод со склонов, образованных рыжими эффузивами. Среди кустов Salix lanata выс. до 1,5 м в таких случаях на днищах долинок существует богатое мезофилоюе разнотравье — луговины восточного типа с обилием Equisetum arvense, Anemone richardsonii, Rubus chamaemorus, Nardosmia frigida, Parnassia palustris и др. Открытые луговины вдоль ручьев мало отличаются по составу видов от парковых ивняков. В них обычны Galium boreale, Viola epipsila ssp. repens, Aconitum delphinifolium ssp. anadyrense, Delphinium brachycentrum, Pyrola rotundifolia ssp. incarnata, Equisetum pratense и др.

Potentilla biflora

По берегам оз. Янранай встречаются нивальные и луговинно-нивальные тундры, поскольку таяние снега здесь растянуто из-за долгого таяния льда на озере и влияния обширной водной поверхности. Обычны заросли Arctophila fulva, много Ranunculus pallassii и других гигро- и гидрофитов. Влияние озера простирается, видимо, лишь на его берега, так как уже в нескольких метрах от воды, на обширном шлейфе горы имеются ерники с ортотропным ростом кустов, а по краю уступа на берег озера тянется «козырек» из одного ряда Salix pulchra var. anadyrensis с обильным Pentaphylloides fruticosa. Таким образом, район окрестностей оз. Янранай сочетает континентальные и океанические признаки растительного покрова, причем и те и другие достаточно выразительны. Здесь встречены западные виды на северо-восточном пределе распространения (Erigeron politus, Melandrium angustiflorum ssp. tenellum, Trollius chartosepalus), а также целая серия кальцефитных видов, отсутствовавших выше по реке (Dryas integrifolia ssp . crenulata , Potentilla biflora , Silene acaulis , Parnassia palustris ). Имеются и восточные виды, неизвестные западнее (Minuartia rossii ssp. elegans, Oxytropis wrangellii). Carex glacialis, являющаяся на востоке Чукотки калькареофитом, здесь обнаружена на кислых породах в дриадовой тундре на каменистой седловине. Целый ряд видов, обычных в более восточных районах Чукотки, в данном районе не найден, но поскольку он не был обследован детально, нельзя исключить, что эти виды просто не попали в поле зрения, но это не могут быть деревья. Таким образом, в долине Амгуэмы нет изолированных островков чозениево-тополевых лесов, как это указано А. Г. Реутт (1970).

Ниже района оз. Янранай долина Вульвывеем-Амгуэмы на всем протяжении до пос. 87 км остается широкой. В этом отношении она сходна с долиной р. Чантальвеергын в низовьях (рис. 8). Обе реки текут по древним разломам, и борта их долин часто скалисты. Приречные скалы вдоль Вульвывеем во флористическом отношении довольно неоригинальны, хотя многие из них очень протяженны (т. е. обладают значительным собственным климатоформирующим влиянием), достаточно расчленены (т. е. обладают разнообразными микронишами и богаты мелкоземом), различаются по увлажненности (сухие и мокрые участки). Многие скалы обильно покрывает лишайник кирпичного цвета (Gasparinia sp.), который индицирует горные породы основного состава. Из числа редких видов на скалах обитают Gentiana tenella, Androsace septentrionalis, Potentilla stipularis, иногда много Parnassia palustris. Однако дифференциальные виды отсутствуют даже на столь крупных скальных массивах, как у Кривого порога.

На Чантальвеергыне скальные выходы по бортам долины начинаются ниже по реке, чем на Вульвывеем, к тому же пески на первой реке находятся ниже выходов скал, т. е. в обратном отношении по сравнению со второй рекой. В долине Вульвывеем, как правило, хорошо выражены две надпойменные террасы. Поверхность высокой террасы идеально ровная, образованная плохо окатанной галькой или валунами с мелкоземом, плотно забивающим промежутки между валунами (такая поверхность удивительно напоминает булыжную мостовую). Она покрыта кустариичково-лишайниковой тундрой с Dryas octopetala ssp. viscida, Ledum palustre ssp. decumbens, Arctostaphyllos rubra, Salix phlebophylla и др. Некоторые участки этой террасы с редкотравьем представляют КЭЛЭ, но многие участки являются переходными от КЭЛЭ к ГЛЭ, т. е. поверхностный мелкозем обогащен гумусом; почвы, однако, клочковатые.

С расширением межгорной долины, по которой течет Вульвывеем, кустарниковая растительность в ней заметно деградирует. Близ Кривого порога кустарников очень мало. Ниже этого порога парковые ивняки на низких террасах реки часто тянутся лишь узкой полосой под прикрытием высокой террасы и лишь там, где II терраса отходит от реки, встречаются их протяженные, хотя и парковые массивы. Они имеют высоту 40—50 см. Такие же ивняки существуют и вдоль боковых речек и ручьев с глубокой узкой долиной, прорезанной в толще рыхлых отложений. Напочвенный покров в них мезофитно-гигрофитный, составленный Сагех podoсагра, Polemonium acutiflorum, Parnassia kotzebuei, Nardosmia frigida и др.

Рис. 8. Схема ландшафтного районирования. Местонахождение исследованных пунктов: I — пункты кратковременных посещений; 2 — пункты конкретных флор. I . Чантальский р-он: 1 — Телекайская роща; 2 — 25—30 км вниз от рощи по Телекаю; 3—5 — 75—80 км, 60 км, 40 км вверх по р. Чантальвеергын от его впадения в р. Экитыки; 6 — слияние рек Чантальвеергын и Экитыки; II . Экитыкский р-он: 7 — северо-западная оконечность оз. Экитыки; III . Верхне-Амгуэмский р-он: 8—устье р. Теплой; 9 — устье р. Гитленумкывеем — 15 км ниже по Амгуэме; 10 — окр. оз. Янранай и противоположный берег Амгуэмы; 11 — Кривой порог - устье -р. Ильвенейвеем; 12 — устье р. Столбовая; 13 — устье р. Кулючивеем; 14 — 5-й—10-й км вверх по р. Амгуэма от устья р. Матачингай; IV . Экитыкско- Амгуэмский р-он: 15 — 8-й—10-й км вверх от устья р. Экитыки; 16 — Левобережье р. Амгуэма в районе моста; 17 — 159-й —165 км трассы Эгвекинот-Иультнн; V . Средне-Амгуэмский р-он: 18 — низовья р. Мараваам; 19 — угол междуречья Матачингая и Амгуэмы; 20 — 123-й —130-й км трассы; 21 — 115 км трассы; 22 — 87-й — 94 км трассы и г. Амгуэма); 23 — истоки р. Гытхытхвэоуваам; 24— 52 —72-й км трассы; VI . Верхне-Канчаланскмй р-он: 25 — истоки р. Канчалан; VII . Искатеньский р-он: 26 — пос. Эгвекинот; 27—верховья бухты Этелькуюм; 28 — 32-й — 36 км трассы; 29 — г. Кымыней; VIII . Иультинский р-он: 30 — пос. Иультин; IX . Ванкаремский р-он: 31 — устье р, Реккуль; X . Сутаканский р-он; 32 — 20 км к востоку от верховьев зал. Свободного; 33 — оз. Сеутакан; XI . Приморско-Чукотский р-он: 34 — Ванкаремская сопка; 35 — низовья р. Амгуэмы (30 км от морского побережья); 36— пос. мыс Шмидта; 37— мыс Ванкарем; XII . Крестов­ ский р-он; 38 — пос. Конергино

Поскольку пойменные ивняки столь низки, то на других местообитаниях их нет вовсе. Ольха в данном районе не растет. На I террасе р. Ирвьшейвеем имеются низкокустарниковые ерники (до 40 см). Как в поймах, так и вне их широко представлены бугорковатые и кочкарные болота. На озерах обычны несмешанные заросли Arctophila fulva и Ranunculus pallasii. Высота днища долины в этом районе 218 м над ур. моря, т. е. уклон почти такой же, как и в районе выхода реки в широкую межгорную долину. В районе устья Ирвьшейвеем нет выходов коренных пород. На II террасе высотой около 50 м возвышаются холмы, которые по мере удаления от реки становятся выше и выше. На их южных склонах, как и на склонах II надпойменной террасы, отсутствуют даже намеки на степоиды, которые могли бы здесь существовать, если бы это допускал местный климат. Склоны разной экспозиции по растительности практически не различаются. На них существуют обычно кустарничково-лишайниковые (чаще дриадовые) тундры. Зачастую не различаются по растительности и разные элементы микрорельефа и, наоборот, на участках неизменной поверхности наблюдаются геоботанические различия. На том же траверсе на Чантальвеергыне на южных склонах моренных холмов вполне обычны степоиды с Pulsatilla nuttalliana ssp. multifida, Silene repens, Festuca lenensis, Calamagrostis purpurascens и др. Эти склоны отличаются по растительности от других и мозаика растительности достаточно выразительна. Сусликовины на вершинах холмов вдоль обеих рек существенно изменяют режим околоземной среды и растительность на них луговинная. Здесь хорошо видно влияние субстрата на микроклимат. так как по соседству с сусликовиной среда и растительность совершенно иные. Сусликовина дает аэрацию почвогрунтов, удобрение и даже изменение механического состава поверхностного слоя грунта. Кроме того, суслики осуществляют «посев» ряда растений, когда заготовляют корм на зиму. Таким образом, на сусликовинах происходит своего рода культивация субстрата. Из континентальных видов в районе устья Ирвынейвеем отмечены лишь Potentilla stipularis, Erysimum pallasii, Sanguisorba officinalis (последние два вида встречаются и на Чукотском полуострове). Вероятно, в любом районе имеются виды и их сочетания, характерные именно для данного района и в других районах встречающиеся редко. Выше по реке такими видами были Claytonia acutifolia, Rhododendron parvifolium, Nardosmia glacialis, Salix saxatilis, Astragalus frigidus, Silene stenophylla и др. Все эти виды равнозначно распространены и на западной, и на восточной Чукотке и поэтому не дают указания о тяготении данной территории к одной из подпровинций Чукотки.

Ниже р. Ирвынейвеем и расположенной напротив нее р. Ильвенейвеем основная река называется Амгуэмой. Ниже устья последней речки 12 км, точно на меридиане западной оконечности оз. Экитыки (с вые. 205 м над ур, моря) днише долины Амгуэмы поднято на вые. около 200 м над ур. моря, т. е. величина уклона такая же, как и выше. В районе устья р. Столбовой ивняки на I террасе представлены обильно и местами они достигают выс. 1,5 м. Высота кустов увеличивается близ водотоков (многочисленных временных проток) и под прикрытием более высокой террасы. Низкие (до 30 см) ивняки из Salix krylovii характерны для приречных склонов террас. Все ивняки травяные, иногда с хорошо заметным нивальным оттенком (травостой как бы «прибит», кусты разрежены). Изредка встречаются кусты березки с ортотропным ростом. Ольха в данном районе растет только на кочковатом шлейфе южного склона низкой горы в нескольких километрах от Амгуэмы. Она образует здесь небольшой по площади разреженный низкий ольшаник.

Наиболее примечательно для этого района обильное появление нивальных сообществ polari - Saliceta (ковровые) и подснежниковых группировок, однако маловыразительных и флористически неполных. В них недостает Koenigia islandica, Phippsia algida, Alopecurus alpinus, Saxifraga hyperborea, но имеются Carex tripartita, Ranunculus nivalis, R . pygmaeus, Salix polaris, Poa paucispicula, Oxyria digyna. Они имеют аспект редкотравья, располагаясь на пропитанном влагой нивальном наилке на месте стаявших снежников в глубоких вымоинах на склонах террас или по долинам ручьев, особенно, в чашевидной нише их истоков. Группировки эти плавно переходят в нивально-луговинные сообщества с Nardosmia frigida, Polemonium acutiflorum, Carex podocarpa, Pentaphylloides fruticosa. На склонах нивальные сообщества окружены кустами ив. Обилие нивальных сообществ и группировок свидетельствует о дальнейшем усилении океаничности климата в данном районе. Настоящие нивальные группировки начали встречаться ниже оз. Янранай, но там они были спорадичны. В некоторых случаях они отсутствовали даже близ остаточных снежников или на месте, где снег стаивает в конце июля.

Об усилении океаничности климата в районе устья Столбовой говорит также редкость континентальных видов. Так, Salix tschukschorum найдена всего в одном месте — в кустарничково- моховой тундре на временном водотоке, a Rosa acicularis — только на одной сусликовине. Ниже оз. Янранай шиповник встре­ чается только на сусликовинах.

В районе отсутствуют степоиды, а имеются криоксерофитные группировки, включающие Arenaria capillaris, Potentilla nivea, P. arenosa, Silene stenophylla, Saxifraga bronchialis ssp. funstonii, Chamaerion latifolium, Artemisia kruhsiana, Dracocephalum palmatum. Группировки эти приурочены к наиболее высоким (50—60 м) участкам («пикам») склонов холмов с крутизной 40—45°. Именно на этих местах могли бы существовать степоиды, если бы это допускала континентальность климата. На других участках склонов обычны кустарничково-лишайниковые или кустарничковые тундры, сменяющиеся на наиболее подвижных участках пионерными группировками из случайного набора видов.

Artemisia borealis

Отвесные слабо расчлененные скалы («столбы») на р. Столбовой обращены на север и растительность на них составлена обильными мезофитами: Veratrum oxysepalum, Aconitum delphinifolium ssp. anadyrense, Salix glauca, Calamagrostis purpurea ssp. langsdorffii; из континентальных видов — лишь Artemisia kruhsiana. Осыпь в нижней части скал замоховелая. Ниже р. Столбовой довольно часто встречаются приречные скалы вые. до 25—30(40) м. Они обращены большей частью к северу. Их растительность в целом мезоморфная скально-луговинная с отдельными ксеро- и мезоксерофитами: Poa filiculmis, Arnica iljinii, Draba cinerea, Potentilla arenosa, P. nivea, Arenaria capillaris, Selaginella sibirica, однако обильны также Aconitum delphinifolium ssp. anadyrense, Anemone sibirica и др. Некоторые скальные массивы тянутся вдоль Амгуэмы 200—300(400) м, прерываясь осыпными сверху участками. Немногие скалы, обращенные на юг, также заняты мезоморфной луговинной растительностью. По принципу «флористической сцепленности» (Кожевников, 1979), который действителен как в широком (географическом) смысле, так и в узком (экотопологическом), если на скальном массиве растет Erigeron komarovii, то можно не ожидать обнаружения здесь степоида, хотя отдельные их виды (с весьма широкой экологической амплитудой) могут встретиться. Район устья Столбовой на Вульвывеем приблизительно соответствует по траверсу району мощных порогов на Чантальвеергыне в 70 км выше его слияния с р. Экитыки. Над этими порогами по правому берегу имеется крупный массив скал, образованных породами, по-видимому, основного состава. Скалы покрывала красочная кустарничково-травяно-моховая растительность, а отвесные участки — лишайник Gasparinia sp. На них сочетались ксероморфные скальные луговины, дриадовые и смешанно-кустарничковые сообщества, обогащенные разнотравьем из Astragalus frigidus, A . alpinus, Hedysarum hedysaroides ssp. arcticum, Arnica iijinii, Luzula tundricola, Oxytropis adamsiana ssp. vassilczenkoi, Artemisia arctica, Papaver paucistaminum и др. Обильно были представлены Salix tschuktschorum и S . glauca . Здесь были обна­ ружены Dryas injegrifolia ssp . crenulata и Campanula uniflora. Ниже по реке скалистые выходы коренных пород по бортам долины стали регулярными, местами образуя короткие каньоны, но чаще чередуясь то по одному берегу, то по другому. Здесь же впервые при спуске по рекам от Телекайской рощи появились низовые приречные снежники-перелетки. Однако растительность под ними была не нивальная, а осоковая.

Высокие скалистые горы вдоль долины сменились менее высокими с плавными очертаниями. Вместе с тем долина расширилась. На высоких приречных сыпучих склонах к реке имелись степоиды. Ольха в районе редкости не представляла, хотя обширных ее зарослей встречено не было. Перед устьем р. Кулючивеем на Амгуэме ольха становится также обычной, потому что близ реки имеется горный массив. Она растет на склонах разной экспозиции, кроме восточной, т. е. обращенной вниз по Амгуэме, откуда дуют океанические ветры. На южном склоне ольха поднимается выше, чем на других.

Ивняки вдоль Кулючивеем отличаются мощностью, поскольку долина этой реки тянется поперек генеральной межгорной долины и укрыта к тому же с востока увалом. Зимой эта долина вместе с ивняками скрывается под мощной толщей снега. Поскольку вблизи имеются горы, то местный климат оказывается более благоприятным для растительности в силу того, что близ земной поверхности существует иная циркуляция воздушных потоков по сравнению с равниной и, кроме того, склоны гор отражают часть тепловой радиации, оказывая отепляющий эффект на всю местность. Хотя «удельный вес» этого эффекта, по-видимому, невелик, суммарное его значение определенно играет значительную роль, как показывает сравнение смежных ландшафтов с близкими горами и без них.

Ниже по Амгуэме близ нее снова встречаются отдельные горы, вносящие в климат некоторый континентальный оттенок, впрочем, весьма слабый. Еще на галечниках р. Кулючивеем впервые по маршруту были, отмечены Dianthus repens и Eritrichum aretioides. Первый вид явился как бы провозвестником маловыразительных степоидов, которые были обнаружены ниже по Амгуэме 15 км на верхней части строго южных склонов высокой надпойменной террасы. Внешне эти степоиды напоминают выбитое пастбище. В них отмечены Carex obtusata, Bupleurum triradiatum, Роа filiculmis, Poten tilla arenosa, Dianthus repens, Dracocephalum palmatum и др. Некоторые из названных видов встречаются и вне степоидов, в составе пятнисто-кустарниковой тундры, но только на южных склонах или скалах. Под степоидами ниже по склону обычны кустарники (Salix glauca, крупные S. krylovii и Betula nana ssp. exilis) или кустарничковые тундры. В данном районе хорошо видно, что степоиды представляют собой пионерную растительность, составленную термофитами. На других участках склона террасы имеется пионерная растительность, составленная банальными видами (Potentilla uniflora, Festuca brachyphylla, Artemisia glomerata и др.). Эта растительность по структуре не отличается от степоидов. Покрытие растительности в степоидах обычно около 50%, но есть участки, на которых оно достигает 100%, и тем не менее называть эту растительность степной едва ли целесообразно.

Вдоль Чантальвеергына степоиды встречаются на холмах расчлененной моренной террасы, а иногда и на возвышенных сухих горизонтальных участках, до самой Амгуэмы. На траверсе р. Кулючивеем чантальские степоиды уже несколько обеднены по сравнению с телекайскими, но в них появляются виды, которые выше по реке отсутствовали: Polemonium boreale, Cnidium cnidiifolium. Их распространение на Чукотке не ограничено материковой ее частью, но на Чукотском полуострове они редки. По отношению к температурному режиму эти виды являются промежуточными между видами степоидов — термоксерофитами (применительно к Чукотке) и криоксерофитами, встречающимися обычно в горных степоидах нижнего течения Чантальвеергына наряду с термоксерофитами. К таким криоксерофнтам относятся Агеnaria capillaris, Silene stenophylla, Artemisia furcata, Erysimum pallasii и др. Они распространены и в океаническом климате Чукотского полуострова. Их совместная встречаемость в горных степоидах, очевидно, обусловлена перекрытием экологических амплитуд тех и других. Вместе с видами, обладающими промежуточной толерантностью к теплу, появляется целая серия других видов с различной экологией, среди которых особенно заметны луговинные: Polemonium acutiflorum, Eritrichium villosum, Ranunculus affinis и др.

Роль ерников в нижних частях склонов остается весьма значительной, но в целом растительный покров становится более разнообразным, чем выше по Чантальвеергыну. Долина здесь имеет ширину около 10 км и изобилует озерами и болотами между буграми. Широко представлены также осоковопушицевые тунд ры— типично берингийская формация (Сочава, 1933; Реутт, 1970). Хотя ландшафт производит впечатление открытого из-за обширных заболоченных пространств, ивняки и ольшаники в нем редкости не представляют, но приурочены они преимущественно к укрытым местоположениям, более низкорослы, и отдельные их массивы невелики по площади. Их угнетенность вызвана не столько заболоченностью, сколько влиянием зимних ветров, оставляющих на поверхности тонкий слой снега, который не способен укрыть высокие кустарники, погибающие от того же ветра, будучи обнаженными. Лишь вдоль реки под укрытием террас высота кустарников достигает 2 м.

В соответствующем районе р. Вульвывеем ивняки имеются лишь на низких террасах и на склонах высоких террас, занимая наиболее благоприятные местоположения (ложбины или прогреваемые участки склонов с укрытием от ветров). Их высота лишь изредка составляет 1,5—2 м, а чаще не превышает 1 м, хотя иногда встречаются деревца Salix alaxensis и S. boganidensis до 3 м выс Последний вид растет рассеянно. В некоторых ивняках из аляскинской ивы значительна примесь S. lanata ssp. richardsonii и S. hastata (эти ивняки совершенно аналогичны ивняку близ пос. 87 км на генеральном повороте Амгуэмы на север). На некоторых низких террасах ивняки до 30 см выс. образуют густую заросль, переходящую по мере удаления от водотока в кустарничковую тундру с покрытием 100%. В этом ведущую роль играет почвенно-грунтовый водный режим, влияющий на глубину залегания вечной мерзлоты, а не микроклимат.

Ranunculus pallasii

На низких террасах распространены и кочкарники из Eriophorum vaginatum, занимающие обширные площади. Много озер, часто мелких с илистым дном, заросших арктофилой и с обилием по берегам Ranunculus reptans, R. pallasii, Deschampsia cespitosa ssp. orientalis, Caltha arctica, Carex aquatilis ssp. stans. Нивальная растительность представлена очень разнообразно. Подснежниковая редкотравная растительность обычна на галечниках в глубоких вымоинах — долинках мелких ручьев. В карообразных выемках днище обычно покрывает луговинно-нивальная растительность, имеющая «прибитый» облик. При сравнении с долиной Чантальвеергына здешняя нивальная растительность обнаруживает параллель с той лишь разницей, что вдоль Вульвывеем эта растительность проявлялась уже в районе оз. Янранай, а ниже по реке ее позиции все более усиливались. На Чантальвеергыне нивальные виды начали встречаться вместе с некоторыми луговыми видами около 40 км выше слияния его с Экитыки, причем сначала они входили в состав нивально-луговинных сообществ, не формируя чистых нивальных. К таким видам здесь принадлежат Carex tripartite, Salix polaris, S. chamissonis, Beckwithia chamissonis, Viola epipsila ssp. repens, Dodecatheon frigidum, Galium boreale. Местоположения этих сообществ — верхние части долинок ручьев, где зимой накапливается снег,— соответствовали таковым чисто нивальных сообществ уже в низовьях Экитыки, а также во всех районах Восточной Чукотки.

В районе устья р. Матачингая на Амгуэме ландшафт изменяется по сравнению с районом устья р. Кулючивеем мало. Кустарниковая растительность существует лишь в укрытых местоположениях, хотя местами ивняки довольно значительные. На низких террасах они достигают выс. 3 м. Столь мощные ивняки слагает иногда Salix lanata ssp. richardsonii с диаметром ствола у основания до 15 см. Разлапистые кусты в этих ивняках представляют труднопроходимую заросль, под которой встречаются лишь единичные растения. Такие ивняки приурочены обычно к наклонной террасе, и их высота увеличивается по мере спуска к реке. По внешнему их краю обычно доминирует S. pulchra, a S. lanata представлена лишь мелкими кустами, которые постепенно увеличиваются, насколько позволяет высота окружающих их повыешений. Ивняки из S. lanata приурочены к местам с мощными почвами. По их окраине существует луговинный набор трав.

На песчано-галечных отложениях вдоль Амгуэмы до самого поворота ее на север встречаются ивняки, преимущественно парковые из Salix alaxensis со значительной примесью S. boganidensis вдоль проток. Последняя достигает выс. 3 м, хотя в целом ивняки имеют выс. 2—2,5 м. Опять же ивняки приурочены к участкам, как бы огороженным склоном II террасы. Иногда склон этот обращен к северу, т. е. ивняк находится с северной стороны, но, видимо, для его существования это особой роли не играет. Укрытость ивняков такова, что, даже проплывая мимо на лодке, видишь в основном обширный голый галечный берег, а далее II террасу. Ивняк представляется мелким, и лишь вступив в него, можно видеть, что местами он напоминает лес. Поднявшись на
высокую террасу, также видишь перед собой слабо всхолмленную равнину, испытывающую подъем по направлению к горам. Однако в околоречной части ее по понижениям, вдоль болот и ручейков встречаются ивняки, высота которых не превышает глубины понижения, поэтому издалека они неприметны. Все сказанное характеризует и ивняки в низовьях р. Экитыки на траверсе устья Матачингая. Однако в низовьях Экитыки в ивняках нередки кусты ольхи, тогда как в районе устья Матачингая ольха в ивняках отсутствует.

Горы в последнем районе разделяют глубокие узкие распадки, днища которых также покрыты ивняками до 1,5 м выс. В карообразных нишах, где ручьи берут начало, ивняки поднимаются на склоны до 50—70 м. Ольха в данном районе растет на высоких приречных склонах с выходами коренных пород, которые частично задернованы, а также на склонах гор разной экспозиции, но чаще южной. Крупных массивов она здесь не образует.

Близ Амгуэмы много мелких зарастающих озер с арктофилой, окруженных по берегам бордюром из Salix pulchra. Некоторые озера уже исчезли, превратившись в осоковые необводненные болота с фоном Carex aquatilis ssp. stans. Крупные озера на равнине имеют галечные и илистые берега, покрытые зарослями арктофилы или Senecio congestus. Многие участки берегов озер нивальны или заболочены. Озера соединяются друг с другом узкими глубокими протоками с илистым дном. Все озера вытянуты вдоль реки . Строение ландшафта равнины между рекой и горами определяется в значительной мере существованием мощной суглинистой толщи. Огромные пространства покрывают кочкарники, в морозобоинах которых проступает суглинок. Поодаль от реки простирается полоса крупнобугристых сухих болот с густым ерником на буграх и зарослью Carex aquatilis ssp. stans между ними. Крупнобугристые болота переходят в валиковые и бугристые («могильники»).

Saxifraga nelsoniana ssp. porsildiana

На шлейфах гор, обращенных в межгорную долину, в нижних частях развиты кочкарники, которые в верхней части шлейфов сменяются луговинно-нивальным комплексом, тянущимся вдоль южных подножий склонов. Местами еще в августе сохраняются остатки снежников подножий, но в пределах равнины и долины Амгуэмы их нет. Под снежниками имеются типичные океанические подснежниковые редкотравные группировки. Они чередуются с ивковыми (Salix polaris) и кассиопейными тундрами и переходят в смешанные луговинно-нивальные сообщества, представленные в большом обилии и ассортименте. Нивальные сообщества существуют также у подножий различных небольших скал, а также склонов в горные долины, в том числе южной экспозиции, свидетельствуя о накоплении здесь снежных толщ зимой и их медленном стаивании. В нивальной луговине (с покрытием 95%) в нижней части южного склона (35°) в горную долину отмечены Сагех podocarpa, С. nesophila, Artemisia arctica, Erigeron humilis, Antennaria dioicaeformis s. str. и ssp. paucicapitata совместно с Salix kryiovii, S. polaris, S. chamissonis, Festuca altaica, Poa arctica, Taraxacum sibiricum, Minuartia biflora, Pedicularis oederi, Luzula multiflora ssp. kjelmanniana, Polemonium acutiflorum, Potentilla gelida ssp. hyparctica, Trisetum spicatum, Ranunculus pygmaeus. Выше следует разреженная нивальная луговина (с покрытием 40%), близкая к подснежниковой (хотя снега уже нет) с Ranunculus nivalis, Saxifraga nelsoniana ssp. porsildiana, Luzula unalaschkensis, Poa paucispicula, Oxyria digyna, много Ranunculus pygmaeus и Minuartia biflora, но мало Сагех podocarpa. Подобная растительность в узких горных долинах соседствует с ивняками вдоль водотоков и на склонах в нижней части. В районе слияния Чантальвеергына с Экитыки низовых снежников было еще немного, и около них имелись только комплексные луговинно-нивальные сообщества, но не было редкотравных группировок. В 10 км вверх от устья Экитыки также появилось много низовых снежников с нивальными сообществами и группировками под ними, в том числе редкотравными подснежниковыми. С появлением последних группировок увеличилось разнообразие луговинных сообществ, среди которых имелись сухие и в разной степени увлажненные. Целые серии луговинно-нивальных сообществ наблюдались на склонах к озерам

на равнине и около гор, где сохранялись остатки снежников, первоначальные размеры которых очерчивали бурые пятна с неразвившейся, возможно, отмершей растительностью. На склонах эти сообщества постепенно переходили в эутрофные кустарничковые тундры, создававшие сплошной изумрудный фон. Большая разнородность луговинно-нивальных сообществ обусловлена топографией ландшафта, окружающего снежник. По этой причине фитоценологическая классификация луговинно-нивальных сообществ крайне затруднена, если она вообще имеет смысл. То же самое касается и ксероморфных сообществ и группировок с преобладанием травянистых растений.

Некоторые виды весьма постоянны в нивальных сообществах: Saxifraga hyperborea, Ranunculus nivalis, Carex tripartita, но присутствие и обилие таких видов, как Polemonium acutiflorum, Salix polaris, S. chamissonis, Ranunculus nivalis, Primula tschuktschorum, Saxifraga hirculus и др. сильно варьирует. На невысоких приречных склонах более нивальное сообщество располагается в нижней части склона, а более луговинное в верхней. Но виды, характеризующие более луговинное сообщество, обитают и на нивальном подножии склона, тем более, что там всегда находится подходящий элемент микрорельефа.

В низовьях Экитыки не обнаружены ковровые нивальные лужайки из Salix polaris, хотя местами этот вид был представлен обильно. Близ устья Матачингая на Амгуэме такие лужайки имеются, что свидетельствует о большей океаничности климата там. Низкокустарниковые чистые ерники и багульниковые ерники в низовьях обследованных районов полностью отсутствовали. В обоих районах основные склоновые тундры — кустарничковые. Они довольно богаты видами на пологих склонах и однообразны и бедны на крутых, где обычны куртинные дриадовые тундры. На пологих участках имеются полосы поверхностного стока с эутрофной растительностью с обилием Saxifraga hirculus.

Все особенности растительного покрова в более южном районе свидетельствуют о суровом ветровом режиме в данном районе. Даже летом сила ветра весьма ощутима. Дуют они, в основном, вдоль реки снизу , а по горным долинам сверху вниз, в то время как основное направление ветра перпендикулярно направлению этих долин. Из - за сильных ветров растительность на холмах на равнине и на нагорных террасах угнетена, обширные участки каменистого субстрата покрывает черноватый лишайник Gyrophora sp.

На южных склонах холмов (где могли бы существовать степоиды), в средних их частях встречаются некоторые виды, способные расти в степоидах (Potentilla nivea, Draba hirta, D. nivalis, Arenaria capillaris), но в целом растительность здесь горная, редкотравная. Подножия этих склонов заняты нивальными луговинами, которые поднимаются по склону на несколько десятков метров. В обоих сравниваемых районах близ их восточных оконечностей получают широкое распространение мелкокустарничковые горные тундры на щебнистых пологих склонах бугров, куртинные Dryadeta, полигональные щебнистые тундры, пятнистые болота (с пятнами голого вязкого суглинка) и мезоморфные тундры на скрытых водотоках на склонах гор. В последнем случае создается благоприятная экологическая обстановка благодаря проточному обильному увлажнению и криогенному перемешиванию субстрата. В таких условиях встречаются узко локализованные редкие виды, такие как Сагех atrofusca, Draba alpina и др.

В обоих районах весьма обычны и сухие мезоморфные луговины, характерные для Восточной Чукотки. Они располагаются обычно близ ивняков в нижней части склонов и по долинкам горных ручьев. На Амгуэме эти луговины начали встречаться еще близ оз. Янранай, а в басейне Чантальвеергына появились только в 10 км от устья Экитыки вверх по реке. Ерник всюду имеет плагиотропный рост и не растет на болотах, а приурочен исключительно к буграм. Иногда на осоковых болотах значительную роль играют низкие (до 0,5 м) ивы: Salix pulchra и S. krylovii.

В качестве конечных пунктов сравниваемых бассейнов рек можно рассматривать район от устья р. Экитыки до моста через Амгуэму в 10 км вниз по этой реке и гору Паратка на правом берегу Амгуэмы, как раз против устья Экитыки (конечный пункт бассейна Чантальвеергына) и гору Амгуэма, а также окрестности пос. 87-ой км на правом берегу этой реки (конечный пункт бассейна верхней половины Амгуэмы). В обоих случаях растительный покров является естественным продолжением такового долин соответствующих рек, хотя меридиональная часть Амгуэмы заметно отличается по климату от широтных рек, описанию которых посвящены предыдущие страницы. И на горе Паратка, и на горе Амгуэма существуют крупные и высокие массивы ольхи, причем, независимо от экспозиции они размещены на склонах, обращенных к реке Амгуэме. Они поднимаются до выс. более 200 м по склонам, но уже на шлейфы практически не спускаются, не говоря уж о том, что на равнине и в пойме ольхи нет. Она встречается в виде редких кустов и на противоположной стороне долины против горы Амгуэма на склонах низких гор.

В районе поворота Амгуэмы на север, который она совершает, огибая гору Амгуэму, отсутствуют даже аналоги степоидов, в качестве которых можно было бы рассматривать криоксерофитные группировки с включением единичных термоксерофитов. Но близ моста через Амгуэму имеется богатая серия степоидов на склонах высокой надпойменной террасы вдоль левого берега. Весьма характерно, что в местных степоидах участвуют виды, не отмечавшиеся выше по р. Экитыки и р. Чантальвеергын: Thymus serpyllum, Artemisia arctisibirica, Smelowskia integrifolia var porsildii, Chrysanthemum bipinnatum. У подножия склона горы бы ла найдена Betula platyphylla ssp. minutifolia var. fruticans, а на сусликовинной луговине Corydalis sibirica. Вероятно, эти виды были пропущены где-то в низовьях Экитыки-Чантальвеергына так как нет уверенности в том, что, они изолированы только в районе моста. Такое мнение могло бы сложиться, если бы профиль от Телекая до амгуэмского моста не был исследован именно нами. Однако, интерпретируя то, что нами обнаружено, мы прекрасно отдаем себе отчет в том, что нами, по всей вероятности, не все обнаружено. Мы не пытаемся придать большую информативную значимость обнаруженными позитивным фактам, чем они того стоят на общем фоне ботанико-географической картины Чукотки. Однако сопоставление ботанико-географических данных по бассейнам рек, освещенных выше, мы провели с учетом того, что вся работа была проделана одним лицом, перед которым прошла вся гамма изменений растительного покрова с учетом продуманных маршрутов. Учет этот основывался на ландшафтоведческих предпосылках и, как думается, дал наилучшие результаты за то время, которое было на них потрачено.

Campanula lasiocarpa

Флористическая значимость района между устьем р. Экитыки и мостом через Амгуэму стала очевидной уже через 2 дня его изучения. За это время в нем было найдено около 240 видов, что превысило объем местной флоры Телекайской рощи и ее окрестностей, выявленной, как предполагается, не менее чем на 95%. За 2 дня в маршрутах в бассейне Чантальвеергына выявлялось 120— 170 видов, поэтому район моста оказался флористически обогащенным. Ранее этот район посещался Б. А. Юрцевым с группой сотрудников, которые не нашли целый ряд дифференциальных видов, таких как Helictotrichon krylovii, Betula platyphylla ssp. minutifolia var. fruticans, Carex obtusata и др. С учетом их данных список района составил 292 вида. Особый интерес этот район вызывает тем, .что здесь сочетаются пределы распространения западных и восточных видов, а также соответствующей растительности. Так, в пределах одного только расчлененного склона высокой надпойменной террасы имеются мезоморфные и ксероморфные луговины и степоиды, ивняки, моховые, лишайниковые и нивальные тундры, а также многочисленные переходные сообщества и группировки. Не менее любопытны отношения видов. Здесь находит восточный предел распространения целая серия видов, вместе с тем имеется несколько видов, которые не распространяются западнее. Иногда они встречаются side by side, напри мер, Saxifraga punctata (западный вид) и Rhododendron camtschaticum (восточный вид). В силу всех этих особенностей данный район был выделен в качестве Экитыкско-Амгуэмского ландшафтного района (Кожев ников, 1979). Своеобразие района пос. 87-ой км несравненно меньше. В нем установлено наличие 263 видов, но нет такой контрастности, которая характерна для предыдущего района. Окрестности пос. 87-ой км представляют всего лишь западную окраину Средне-Амгуэмского района, в то время как верховья Амгуэмы выше устья Матачингая были выделены в качестве Верхне-Амгуэмско-го ландшафтного района (Кожевников, 1979). Сопоставление ботанико-географических данных, полученных в бассейнах верхней половины Амгуэмы и Чантальвеергына, привело к выводу, что ботанико-географическая граница, разделяющая

континентальную и океаническую Чукотку, может быть проведена через место слияния рек Чантальвеергын и Экитыки и через Вульвывеем в районе гигантской наледи. Раньше эта граница проводилась в районе устья Матачингая (Юрцев, 1973; 1974; Кожевников, 1973).

Подробное сравнительное описание бассейнов двух параллельных рек сделано нами с единственной целью показать, что при общей геологической истории ландшафтов их современное обличье в силу различных современных физико-географических условий, резко дифференцированных лишь в недавнем прошлом, также оформилось сравнительно недавно. Это сравнение показывает, что перестройка растительного покрова может происходить чрезвычайно быстро и совершенно необязательно для ее объяснения привлекать ледниковые периоды или еще более ранние времена. Гораздо целесообразнее выяснить позднюю историю ландшафта и физико-географические изменения в нем. Особое значение для понимания истории ландшафтов имеют признаки интенсивного поднятия, которое продолжается по сей день. Этот вопрос нами уже был освещен выше.

В Амгуэмо-Куветском массиве поднятие выражено наличием высоких «прилавков» у подножий гор и щелевидной расчлененности их в верхних частях. Донные морены часто стыкуются с «прилавками» без повышения или понижения в месте контакта, что говорит о более позднем образовании «прилавков» и перекрывании ими края морены. В некоторых местах на контакте морены и «прилавка» имеются понижения с озерками и болотами. Боковые морены прислонены к склонам гор до выс. 100 м, указывая на значительную мощность ледника, оставившего их. Оценивая признаки поднятия территории в сопоставлении с поднятием Скандинавии, мы пришли к выводу, что Амгуэмо-Куветский массив поднимается с неменьшей скоростью, т. е. 0,5—1 см в год, а может быть и с большей.

Многочисленные бореальные представители флоры в долинах Амгуэмо-Куветского массива, находящиеся в настоящее время на положении реликтов, не оставляют сомнения в том, что экспансия бореальных элементов сюда имела место во время голоценового климатического оптимума. Долины Чантальвеергына и Вульвывеем-Амгуэмы были в то время равнозначны в климатическом отношении, а их днища (если правильно наше предположение о скорости поднятия) на 50—100 м ниже, чем теперь. Во всяком случае, можно с уверенностью сказать, что гигантской наледи в верховьях Вульвывеем в то время не было по условиям орографии, а не по климатическим условиям, так как и во время оптимума наледи могли формироваться там, где для этого складывались условия, так как и теперь они образуются в значительно более теплых (летом) районах, чем на Чукотке в среднем голоцене. Похолодание, последовавшее за оптимумом, повлияло пагубно на бореальную растительность чукотских долин, однако если бы это было основной причиной, то растительный покров долин Чантальвеергына и Вульвывеем был бы более сходен, чем он есть в действительности.

Основная причина различий кроется в поднятии, повлекшем за собой изменение климата в долинах. Напомним, что их поднятие было равнозначным, поэтому важно подчеркнуть, что более существенные изменения произошли в долине Вульвывеем-Амгуэмы, так как в связи с поднятием в верховья этой долины открылся (или увеличился) доступ океанических масс воздуха. В результате эффективность местного физико-географического процесса ослабла. Температурные амплитуды уменьшились, а влажность и количество осадков увеличились. Бореальные элементы растительности интенсивно деградировали. Можно, например, думать, что исчезла чозениевая роща, от которой до наших дней сохранилось лишь одно дерево. Практически исчезли степоиды и большая часть составляющих их видов. Многие другие бореальные виды сохранились лишь в виде единичных растений и, по-видимому, исчезнут в ближайшем будущем, так как не обеспечивают поддержания популяции (ее практически уже не существует).

Зато произошло вторжение восточных океанических видов, которые добрались почти до самых верховьев Вульвывеем. Лишь немного ниже по реке сформировались некоторые океанические формации, число и представленность которых увеличивается по мере движения вниз по реке, т. е. процесс усиления океанических признаков в растительном покрове находится в прогрессивной стадии. Пока еще многие океанические виды не добрались до верховий Вульвывеем, хотя там уже существуют условия, благоприятные для них. Так, немного ниже наледи издали отмечались остатки снежника, а под ним крупное бурое пятно (типичный НЛЭ) у подножия холма-останца моренной террасы. В таких местах существуют подснежниковые редкотравные группировки, но их может и не быть, т. е. НЛЭ может быть не заполненным адекватной растительностью. Интерпретация этого явления весьма проста: некоторое время назад в данном районе отсутствовали условия для формирования НЛЭ, т. е. не было снежников-перелетков, так как климат был континентальнее; не было здесь и нивальных видов; затем в силу изменения климата появились условия для формирования НЛЭ, но соответствующие виды еще не успели сюда распространиться. Этот сценарий согласуется с представлением, что изменения среды предшествуют измененям в растительном покрове, так как, для того, чтобы произошла иммиграция новых видов, нужно, чтобы для них имелись подходящие условия обитания и размножения.

Океанические виды на Чукотке являются преимущественно арктическими, как и большая часть флоры Чукотского полуостро­ ва по мнению А. И. Толмачева (1932—1935), «арктическая флора, как таковая, находится скорее в прогрессивном развитии, выражающемся в общем превалировании расселения арктических элементов над деградацией их ареалов, имеющей лишь более узкое местное значение». Таким образом, представления А. И. Толмачева очень хорошо согласуются с современной ситуацией на Чукотке. Однако они не имеют всеобщего значения, которое имел в виду автор, поскольку именно на восточном Таймыре, которому посвящена работа А. И. Толмачева, отчетливое преобладание расселения арктических видов над деградацией их ареалов не фиксируется.

Долину Чантальвеергына, днище которой поднялось на такой же уровень, как и днище Вульвывеем, процесс океанизации климата затронул несравненно меньше. Чантальвеергын лучше укрыт хребтами от влияния моря. Океанические массы воздуха, входящие в низовья р. Экитыки, двигаются именно по этой реке вплоть до оз. Экитыки, а не по Чантальвеергыну. Это движение очень хорошо прослеживается визуально, поскольку океанические массы воздуха двигаются понизу и насыщены парами, представляя собой клубящуюся туманность. В долине Чантальвеергына местные физико-географические процессы более эффективны, что препятствует проникновению туда океанических масс. Наоборот, над оз. Экитыки, которое до середины июля покрыто льдом, постоянно формируется область пониженного давления, которая притягивает к себе океанические массы воздуха. Они довольно регулярны в районе моста через Амгуэму, где имеется богатая серия степоидов, которые пока еще не деградировали. Поскольку верховья Вульвывеем находятся, помимо всего прочего, на 23 м выше района Телекая, то можно предположить, что существенное различие растительного покрова межгорных долин, вмещающих реки Чантальвеергын и верхнюю половину Амгуэмы, сформировалось за последние 2000 лет как результат изменения местных климатов в связи с поднятием Куветского массива.